Что лучше пить в невесомости? Ответ на это знали советские покорители космоса, в честь Дня Космонавтики рассказываем их секреты!
Французский астронавт Патрик Бодри совершившил свой семидневный полет в составе интернационального экипажа американского шаттла "Дискавери" с 17 по 24 июня 1985 года. С собой он взял коллекцию вин в миниатюрных бутылках, собираясь угостить остальных членов экипажа уже на орбите. Однако командир корабля, капитан 3 ранга ВМС США Даниэл Бранденстайн запретил французу открывать вино. По возвращении Бодри пришлось передать побывавшую в космосе коллекцию в Музей вина в Бордо, где она хранится по сей день. Ирония судьбы заключается в том, что у Патрика был теоретический шанс открыть вино на орбите: в октябре 1979 года он был отобран для участия в советско-французской космической программе, во время полёта Жана-Лу Кретьена «Союз Т-6» в 1982 году он был его дублёром. Попади Патрик на орбитальную станцию “Салют-7” вместо Кретьена, такой проблемы бы точно не возникло. В жизни этой станции алкоголь точно присутствовал, правда в символических дозах.
Существует немного фантастическая версия, согласно которой на орбитальные станции попадали даже полноценные бутылки, а не только тубы, в которые обычно упаковывают все пищевые продукты, отправляющиеся в космос. Вот как это происходило: обычно телевидение СССР, информируя о стыковке пилотируемого космического корабля с орбитальной станцией, показывало непринужденную дружескую встречу старожилов станции с вновь прибывшими. В действительности же после стыковки корабля со станцией обычно развивался сценарий, в котором ритуальная роль была отведена именно бутылке коньяка. Основной экипаж при задраенном люке вежливо интересовался, с чем прибыли гости. Для того чтобы люк был открыт, нужен был "пропуск" на станцию. Им то и служила бутылка коньяка, которая благодаря невесомости вплывала на станцию через люк раньше прибывшего экипажа, а затем празднично открывалась. Ничего этого телезрители никогда не видели. Да и нам теперь сложно выяснить, проходили ли предполетный контроль полноценные стеклянные бутылки.
Гораздо более правдоподобной выглядит история с фасовкой армянского коньяка в специальные космические тубы, рассчитанные для использования в условиях невесомости. В том, что это был именно коньяк, сомнений нет никаких. Известно, что когда готовили к запуску "Салют-7", в различные ниши бортовой аппаратуры станции на Земле были уложены десятки туб с коньяком 25-летней выдержки. О местах нахождения коньяка знал только ограниченный круг лиц из Центра Управления Полетом, и, как правило, в один прекрасный момент оператор ЦУПа давал команды на проведение "внеочередных" проверок того или иного блока или настоятельно рекомендовал использовать во время обеда "Кавказский соус" из определенного пищевого контейнера.
Наличие коньяка на советских станциях признавал один из самых известных советских космонавтов, дважды Герой Советского Союза Георгий Гречко. По его словам вопрос “разрешить поставку в космос коньяка или нет” рассматривался даже на заседании коллегии министерства здравоохранения СССР и академик Олег Георгиевич Газенко, основоположник советской и российской космической медицины, высказался “за” – ради профилактики заболеваний и сохранения позитивного рабочего настроя коллектива в непростых условиях невесомости и замкнутого пространства станции. Дозы Газенко, правда, рекомендовал символические, со скидкой на невесомость – 5-7 грамм. Как вспоминал Гречко, на борту станции “Салют-6” точно имелась туба со 125-ю граммами коньяка, на которой было написано "Кофе": о ней Центр Управления Полетом сообщил в связи с празднованием нового, 1978, года. Однако команда станции, состоявшая на тот момент из двух экипажей по два человека, сумела растянуть эти 125 грамм на несколько месяцев. Порция в несколько грамм принималась перед сном. Поскольку все происходило в невесомости, то приходилось прибегать к ухищрениям: один из космонавтов поднимался к потолку, приложив горлышко фляги ко рту, а второй резко его толкал, чтобы тот полетел вниз. По инерции коньяк попадал космонавту в рот.
Процесс потребления был усовершенствован коллегой Гречко, чешским космонавтом Владимиром Ремеком, прибывшим на"Салют-6" вместе с Алексеем Губаревым в марте 1978 года. Что замечательно, в воспоминаниях Ремека фигурирует обычная бутылка, а не специальная туба. Вот как это выглядело: бутылка прикладывалась ко рту и затем делалось резкое движение головой назад, получив импульс ускорения, часть жидкости из горлышка поступала в рот, после чего само горлышко затыкалось пальцем, а бутылка передавалась другому космонавту. Капли алкоголя, успевшие просочиться из горлышка наружу в невесомость, приходилось собирать ртом.
Остается только пожалеть, что Патрику Бодри не удалось полететь на советскую орбитальную станцию, возможно, тогда мы бы узнали об особенностях органолептики вин Бордо в космосе гораздо раньше. Следующей партией вина, попавшей на орбиту, стал ящик Petrus 2000 года урожая. Компания Space Cargo Unlimited отправила 12 бутылок вина на Международную космическую станцию (МКС) в ноябре 2019 года. Вино вернулось на Землю в январе 2021 года, после более чем 400 дней и 300 миллионов километров в условиях невесомости. В марте того же года группа дегустаторов открыла одну из этих бутылок в Институте вина Университета Бордо, чтобы сравнить ее с бутылками, выдержанными на Земле. Вот что говорит Джейн Энсон, журналист и автор книги «Внутри Бордо», которая участвовала в этой эпохальной дегустации:
«Мне трудно сказать, было ли это лучше или хуже. Но это определенно было по-другому. Ароматические ноты были более цветочными и более дымными, именно это происходит с Petrus, когда он становится старше».